1770-е гг. "Сказание о чудесах преподобнаго и богоноснаго отца нашего Макария Унженского чудотворца бывших во граде Юрьевце Поволском и в пределах его во время, внегда попущением Божиим российская земля страдаше от нахождения безбожных ляхов. И о богодвижимом приходе в пречистую преподобнаго отца обитель великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича Всея России самодержца".
Ф. 558. Оп. 2. Д. 366. Л. 211–227.
Выписка:
«(Л. 211)
[...] Дивен убо есть Бог во святых своих, их же яко верныя своя угодники в житии их и по преставлении их прославляет по реченому: благоволит Господь в боящихся его, и паки, волю боящихся его сотворит и молитву их услышит. Ибо, по благословенному Григорию, Богу убо есть его же многим сущим, в них же чудим есть, ничто же тако, яко вся благодетельствовати свойственнейшее,
(Л. 211 об.)
кто бо изследит дела его и державу величества его кто изочтет. Кто приложит и то ведати милость его, несть ни умалити, ни умножити и несть изследити чудес Господних. Зане святых своих угодников великия и изрядная в мире сем чудодействует: разрушает брани, мир вводит, противныя побеждает, печали и болезни облегчает, паче же рещи праведно гнев свой движимый утоляет и иная многая благодеяния сущим на земли, моления ради угодивших ему низпосылает.
Яко же и преподобнаго отца нашего, гражданина горняго Иерусалима, пресветлаго светильника, чуднаго Макария Унженскаго представительства ради и молитв, многая верным своим людем своим человеколюбец благодеяния сотвори и на пользу прошения исполни, и дивен в нем во истину и бе ибывает.
Яко свидетельствует история святаго и досточуднаго жития преподобного отца и преславных чудес его. К сему же и предлежащая являет повесть от коликих бед град Юрьевец и окрестная его избавившаяся молитвами его и заступленми, яже имать образ сицев.
По седьмих убо тысящах и сте лет от сотворения мира, от спасительнаго же Спаса нашего и Бога воплощения по тысящи и пятистех
(Л. 212)
и девяти десятих лет, и по Богоизволенном во оный от сего век преселений святаго и кроткаго и христолюбиваго государя нашего царя и великаго князя Феодора Иоанновича Всея России, великия России начало болезнем начинаще приймати, глада ради, и многих смертей бывших при царе Борисе Феодоровиче. По царе же Борисе, грех ради наших, от злаго еретика и ростриги [его же имя волею мимо иду], удержавшаго хоругви российского царствия. Обои священство, глаголю, и миряне велию тесноту и озлобление прияша. Потом же корабль российский, аще и добра кормчия Василия, глаголю, христолюбиваго и кроткаго царя обретя, обаче волнение злых человек не укротися, но зельнее море мира обуреваяся бяше, и волны сверепыя и многия человеки погубляющия стремлением своим, паче воздвиже и ниже блаженный пастырь и учитель всероссийский патриарх Ермоген, твердый страдалец.
Зломысленным, что сотворити можаще, но от послушания еже к нему отторгшееся, горшая содеяхо злу радий человецы и межоусобие введше друг от друга изтребляхуся, понеже друг друга снедающее бяху. Яко тогда и неблагодарным людем, и зломысленным еретиком, и православныя веры ненавидящим время и обрести и ляхом глаголю,
(Л. 212 об.)
христианохульником, иже попущением Божиим, по неправедном праведнаго и православнаго царя и великаго князя Василия Иоанновича в плен в Польшу преданий, во всю Россию, аки пси или волцы, тяжцы не щадящий христова стада, разыдошася, имуще своих мучительных военачальников, и повсюду в велицей и православной земли российской, увы мне, яко от древа плод отребиша, всех добрых лишаша, святыню всю опровергоша, монастыри и церкви разориша, богатство и вещи вся во свою власть прияша, и храистианскую кровь нещадно пролияша. Яко огнь пояде тогда вся красная земли нашея, яко и самому царствующему граду Москве зле от них страдати. Изреченное блаженнаго Григория Богослова тогда исполняшеся, предашася бо и праведные мнози в руки нечестивых, неда нечестивий почтятся, но да праведний искусятся. Повсюду в России тогда христиане гонимы бяху от безбожных: овии убо крыяхуся, овии же муки и плен и смерть прияша.
Тогда же и град Юрьевец Повольский велию тесноту от безбожных ляхов прияше. Многим человеком различныя смерти, граду огненное запаление и окрестным его разпужение сотворишася. Бяше бо воюяй град сей некто воевода Лисовский наричен со многим воинством иже и град на горе, яже именуется святаго
(Л. 213)
Георгия созданный, и церковь соборную во имя святаго мученика пожже и веси его разори, прочия же люди разгна и пуста его сотвори.
Внегда бо тому воеводе Лисовскому с вои своими пришедшу ко граду Юрьевцу и град воинство окрест оступиша, мнози же и во град внидоша. Тогда восхоте и той внити вон. Уже бо разгна бо быша вси жители града, камо кто возможе гоизнути, мнози же и убийство прияша, понеже в нем не бяше предуготовленнаго воинства, коней же и оружия, но точию едини граждане, иже к настоящей брани во ополчитеся не умеющий.
И егда ко вратам града приближися и воззрев на врата с гордостию, седя на коне, и виде верху врат образ написанный святаго и всеславнаго великомученика и Победоносца Георгия, его же чудотворением и град оный основася и создася, и его именем мню и именованием почтеся. И егда узре икону ту, абие нападе на нь страх и трепет велик, яко едва возможе укрепитися на коне, от страха же того яко огнем опален скоро во своя станы обратився и побеже, аки кому гонящу его.
Прибегшу же ему ко своим, яко изумлену мало не исчезе от страха, и едва во ум прииде и от страха устрабися, скоро огнем град запалити
(Л. 213 об.)
повеле и вся жителей его домы. От онуду же и ярость великую имети нача на гражданы к волшвению приписуя бывшую на нь от Бога казнь, испытуя опасно, камо они скрышася да и тамо я истребить Но убо всещедрый и человеколюбивый Бог не до конца прогневася на достояние свое, тогда бо от богохранимого царствующаго града Москвы воевод и иных градов от жителей воеводы и оборонители противу безбожных ляхов посылаемы бываху.
Егда же в лето семь тысящ сто седьмонадесятое вышеупомянутый Лисовский пришед ко граду, вышереченное сотвори, тогда мнози от граждан, якоже предречеся, оставльше домы своя, за реку Волгу превезшеся, в лесах удаленных от жила с женами и детьми отбегше вселишася, яко да не таядже постраждут, яко ваяже и клеврети их.
И сущим им в бегстве согласишася окрестных весей, именуемых Елнатския и Березниковския с земледельцы. И начаша молити Христа и Бога нашего и пребогословенную его матерь присно Деву Богородицу от избавления от окаяннаго того схизматика, в помощь же призывающе новаго чудотворца преподобнаго отца Макария Унженскаго, воспоминающе изрядная его прежде сих времен бывшая чюдеса, во время нашествия безбожных татар на град Унжу и Соль Галическую, и на честную обитель
(Л. 214)
его, и обещащася ему во граде Юрьевце и предреченных весех во имя его церкви воздвигнути, еже последи и делом исполниша. И егда выше града на остров, рекомый Мамшин, они, окаянии ляхи, привезшеся негли станы умыслиша тут себе до времени сотворити. Злое намерение о гражданех примыслиша, яко да егда разбегшися от злаго их ратования, паки во град соберутся горцей бы смерти предати я с женами купно и чады, и стяжания их себе и корысть прияти. Еже бы и сотворилося, аще не бы запинаяй коварству их Бог намерение их обратил во ничто же. И оттуду, хотящий нецый от них мнози приехати чрез обон пол Волги в весь, именуемую Коряковскую, во еже бы и тамо христоименитое стадо распудити, и жилища опустошити, и имения их себе притяжати. Тогда коряковские жители, уже предслышавшии содеяшеся от них граду Юрьевцу и весем его, и предуготовяшийся, якоже подобает, да не како и они впадут в руце нечестивых. Надежду свою на Бога вожложше, на брег реки Волги вси собравшеся, брань противу врагов творяху, не дающе ни единому от них ко брегу их приближитися, но присным бдением и стелянием врагов одолеваху. Бяше бо в них теплое моление ко Христу Богу и преблагословенней
(Л. 214 об.)
матери его пречестней Деве Богородице, христиан истинней предстательнице, и угоднику их богоносному отцу Макарию, и обещащася тогда вси онии коряковские жители монастырь воздвигнути во своей им веси во имя преподобнаго.
Вышереченные же врази зельне разъяришася на ня, за не никак не возмогут на он пол реки к ним приехати не точию во дни, но ниже в нощи, овии убо от них дерзающий убиваеми, овии же пленяемы бываху, мнози же ляхи тогда, яко же поведают жители веси твоя, молитвами святаго ослепоша, овии на острове пребывающии, инии же в ладейцах дерзающии на брег их приехати. Яко тех ослепших имающе православнии людие, овых в воде утопаху, иных же убиваху различно и бяше от злочестивых днем же и нощию правоверных стреляние, обаче правовернии одолеваху немощнии сильных, и много оружныя безоружних, понеже милость Божия и пречистыя владычицы Богородицы им помогающее, и преподобный Макарий, очевидно, ляхом являяся бяше.
Якоже тогда пленением ляхи христианом, такожде же и сами между собой друг друга указующе на являющегося им,
(Л. 215)
поведаху, яко калугер Макарий российския веры. Ему же россияне молятся, нас побеждает, его же не можем ни коим образом ниже яти, ниже устрелити. Видаху же они окаянии многажды, яко же сами поведаша тогда старца в монашеском образе, светла видением, власы главы и брады имуща седы, овогда ходящу по берегу, иде же коряковстии жители стояху, овогда же в малей ладийце по реце ездяща, и, даже, до острова безбоязненно доезжающа и стрелы их пущаемыя на его самаго и на православныя люди, собирающа к себе в ладийцу и отвозяща на брег к правоверным, вогда же видяху и стреляща на ня. И зело на нь окаянии гневающееся бяху. И покушахуся его всяким образом или убити, или яти, но не можаху, имя же преподобнаго уведаша противнии негли от молитвенных словес, яже правовернии на помощь преподобнаго призывающе, глаголяху или паки от славы преподобнаго, яже простирашеся по Волзе от Нижняго Нова града в верхния грады же и веси иде же злии они ратницы ратоваху, или по неких мнению негли
(Л. 215 об.)
преподобный егда являяся возбраняши им православныя ратовати, и себе воспрашающим, им сказоваше, кто есть.
Правоверным же людем такое о них милостивое преподобнаго промышление, и како противным является, ни единому же открыся, Богу лучшее присно творящу, да от врагов свидетельство будет, еже и достовернейшее бывает всегда, и яснейшее угодник его прославится. [...]
(Л. 216)
Его же явль противным точию, а не оным, им же посла его в помощь.
Егда же сие преславное присещение Божие и преподобнаго отца заступление, православнии людие услышавше от противных, вси прилежнейше со слезами начаша молити милости волителя Сына Божия и Пречистую его матерь, и преподобнаго Макария в помощь призывати, дабы не предал их в руки врагов.
Абие в то время, яко Богом послани, воеводы православнороссийстии, очищающии землю российскую от безбожных, нашедше на оных окаянных ляхов, стоящих на острове, помощию Божиею и молитвами преподобнаго Макария, до конца их поразиша и победиша. Яже по истине рещи, по писанному в Иове, во дни усрете тьма, к полудню же осяжаша, яко в нощи, и погибоша на брани, немощнии же избавишася от рук сильных. И тако коряковстии жители избавльшеся молитвами преподобнаго Макария от окаянных ляхов, ничтоже от них зла пострадавше, такожде же и града Юрьевца и окрестных его весей жителие, утолен видевше гнев Божий, иже бе на ня вси обще с радостию великою и многим слез излиянием благодарстоие
(Л. 216 об.)
избавителю и Спасу всех и заступнице христианскаго рода и преблагословенней Богородице и чудному отцу Макарию воздаша и кийждо во свои домы разыдошася.
В то же время милость Сына Божия излияся подобне и в пределе града Суждаля и Нижняго Нова града, в селах, именуемых Решме и Пурехе, зане и тамощнии поселяне велию тесноту и озлобление от безбожных ляхов страдаху, наипаче же Решемстии жители, понеже от победы, яко пособием Божием сотворнея у Юрьевца, оставший еретичестии внуцы вверх реки Волги побегше, селу Решме приразившеся злобная содеваху. Обаче села сего жители, понеже предслышавшии, елико преподобный Макарий о граде Юрьевце и окрестных его, паче же о веси Коряковстей побора, и скоро яко же рех обеих сел, яко согласившеея кииждо их во своем селе, не ведуще друзий о других, на моление ко Христу Богу и Пречистей Богородице и чудному Макарию Унженскому обратишася, дабы им избавитися от душегубных еретиков, и обещашася во своих селех монастыри чудотворцу Макарию воздвигнути, и яко сия они обещанми своими предложиша.
После великих твоих
(Л. 217)
благодеяний, Христе Царю, вскоре и во оных селех от российскаго воинства, ово из Юрьевца, ово из Нижняго на шедшего противни низложении быша, и тако и тии поселяне свободу от горькия той беды нечаянно, молитвами богоноснаго Макария прияша.
Егда же премилосердный владыка и Бог наш творяй вся на пользу и преустрояяй и полезньшему, обрати плач в радость нам и за вретище веселие воздати. Благоволи бытии на престоле российскаго царствия царю праведну и святу, его же и врази и его же, яко втораго Давида обрете по сердцу своему, им же свободи достояние свое от многих обстояний, мир же мног и тишину велию и радость всему христианству введе, им же врагов своея церкве схизматиков разгна и без вести сотвори.
Царю истинно судящу, его же престол во свидетельство устрой благоверному, глаголю, Михаилу Федоровичу, его же царствование, яко по облаце солнце, яко по волнах тишина, яко весна по зимней дряхлости, радости, утишению и покою виновно бяше. Тогда святая соборная и апостольская церковь запада идеже им мрак тьмы и с проклятыми их учительми, от них же
(Л. 217 об.)
развратившееся, от востока и чувственнаго и умнаго горце отпадоша, во веки блюдется, благодарствие со своими восточными сынами мироподателю Христу Богу, даровавшему вернаго своего слугу православнаго царя достодолжно воздавши всем
(Л. 218)
людем[1] радость духовную догматы своими сотвори и прежнее свое благолепие, опроверженное от богоненавистных паки восприя.
Вси же тогда православнии людие везде в велицей России вместо страха в безстрашие и радость вшедшие, храмы святыи ово убо от ляхов разоренныя обновляху, ово же ново созидаху в славу Божию и Пречистыя Богородицы.
Тогда же и граждане юрьевстии, сподобльшиися милость Божию в беде суще видети, совокупльшеся со окресных весей жительми, молитвенные храмы преподобному Макарию вскоре во граде убо в монастыре Богоявления Господня, в весех же, в Елнатской на реце Лазореве, в Березнитской на реце Сегати возградиша и приданием земли на сеяние хлеба и сенокосных мест пресвутеры, служащыя в них удовлиша и писанием утвердиша. В них же якоже и ныне
[1] Начало другого почерка.
(Л. 218 об.)
в монастыри Богоявления Господня свидетельствует, предреченную милость Божию и Пречистыя Богородицы и заступление и помощь святаго Макария избавиша.
Веси же, именуемые Коряковския, земледельцы с великим тщением елико возмогоша, близ реки Немды, преподобнаго отца Макария монастырь возградиша, в нем же церковь и келии устроиша, и игумена и братию собраша, и довольство, по возможном, определиша. Подобне же и в предпомянутых других селах Решме и Пурехе монастыри же тамошнии жители богоносному Макарию состроиша. И оттоле даже и доднесь во оных вышереченных церквах же и монастырех чуднаго отца сего пресветлая и благонарочитая славно повселетно совершается
(Л. 219)
память обновляюще негли собирающиися народи и преславных его чудес память, реченное пророком исполняюще: не забывают дел Божиих и возвещают правду его людем рождьшимся […]
Якоже Павел верх апостолом глаголет: Аще кто любит Бога, сей познан бысть от него, познан убо Богом бысть, великий угодник его Макарий,
(Л. 219 об.)
иже поживе по стопам владыки своего, внутренняго человека обнови, внешнего же изнури […]
Предпомянутый бо ревнитель благочестия и кроткое Христовы ограды овча вкупе и пастырь
(Л. 220)
ангелоименитый он, от Бога предизбранный на временное царство, вечное прежде возлюбивый, егда еще не у диадиму нося и скиптр державства, егда крыяся от безбожных ляхов во младых своих летех в пределех костромских, паче же покрываем бываше покровом милости небесныя царицы, христианския надежды и заступницы Бгородицы, при ея же святей иконе Феодоровской именуемей, часто молбы своя к могущей спасти его изливаше, достиже и унженския чуднаго Макария обители. Слышал бо бяше славу чудес его и при его святем и чудотворном гробе многая моления показа, многи слезы излия, еже бы молитвами его от злочестивых сохранитися. Ведяше бо святая она, царская душа, яко удобно умоляем бывает Бог, ради угодников своих […]
(Л. 220 об.)
Много может молитва преподобнаго сотвори, убо моления своя смиренно, и о родителе своем – чуднем архиерее Филарете, удержанном в Полше в плену, яко да поне облобыжет святыя его седины. [...]
Блаженный он и чудный отрок, христоподражателный нрав имеяй, абие потом вознесеся на высоту российского царствия, избрася Богом, освященным чином
(Л. 221)
и всеми православными христианы и всюду проповедася, и царь помазася и освятися иже сего ниже во уме имевый. Се же бысть в лето 7121[2]. [...]
Восприим же хоругви российскаго царствия христоподражательному царю Михаилу Феодоровичу и по воцарении непрестанно молбы и моления творящу[…], умиленно призываше в молитвах своих и великаго чудотворца преподобнаго Макария Унженскаго, яко
[2] 1613 г.
(Л. 221 об.)
от царствия его вся мятежи и кровопролития удолятся, и родителя своего блаженнаго архиерея Филарета узрит освобождена от плена, и в царствующий град Москву пришедша положи же благоверный царь обещание свое преподобному Макарию в молитвах своих, яко аще молитвами его вышереченная прошения его царская Бог исполнит, то паки свое царское шествие сотворити в честную его обитель унженскую, и гроб его целбоносный видети и целовати, и поклонение сотворити, и обитель паче распространити.
Но убо иже с верою ищущих спасения любяй Бог не презре моления вернаго своего слуги православнаго царя предстательства ради преподобнаго своего Макария и прчих святых российских чудотворцов, вся прошения его царская
(Л. 222)
яко человеколюбец исполни, царство его российское миром огради, и вся враги истреби. Святаго же родителя его возвратитися к нему вскоре сотвори, и с сущими с ним в плене удержанными. Бысть же пришествие к Москве преосвященнаго митрополита Филарета в лето 7127 июния в 14 день[3]. [...]
Присновоспоминаемый же он, блаженнейший царь Михаил Федорович, видя милость Божию и пречистыя Богородицы над ним сияющую, яко молитвами преподобнаго отца Макария, вся его царскаго пресветлаго величества прошения исполняются
[3] 1619 г.
(Л. 222 об.)
по возшествии на престол патриаршеский святаго отца своего Филарета вскоре в том же лете обещание свое исполняя, со всем своим царским сигклитом честную преподобнаго отца обитель достизает и вожделенно при святом его гробе прошения своя и благодарствия богови приносит и великаго в чудесех богоноснаго отца Макария, покланяяся мощем его святым, и гроб его пречистый целуя, умиленне благодаряше, яко не презре прошения его, но и молитвами своими ко Господу во всем благим оным действом содеявшимся добре, помощник бысть изрядный.
И по мнозем благодарении благочестивейший царь со слезами простираше моления своя ко преподобному отцу и в прочее время во всем ему помощнику ему быти во всех
(Л. 223)
прошениях его.
Бысть же благочестиваго и святаго и кроткаго великаго государя царя и великаго князя Михаила Феодоровича всея России самодержца славное пришествие во святую обитель преподобнаго отца нашего Макария в лето 7128-е октобрия месяца в первых числех . [...]
[4] 1619 г.
(Л. 223 об.)
(Л. 224)
(Л. 224 об.)
(Л. 225)
(Л. 225 об.)
(Л. 226)
(Л. 226 об.)
Пристежение от русских летописцов
Яко преславна юже под градом Юрьевцом Поволским на литовских людей победа бяше, и молитвами преподобнаго отца Макария содеяся. Изъявляют о том мнози российстии летописцы, повествующии тогдашнее полских людей на российскую землю нашествие и в неких писано сице:
Прииде весть в Нижний Нов град к болярину Феодору Ивановичю Шереметеву, пребывающю с воинством тамо опасения ради от противников,
(Л. 227)
что из Суждаля идет Лисовский с литовскими людми и с рускими изменниками на реку Волгу воевати по обе страны ея костромских, и галических, и унженских мест, и град Юрьевец Поволской и пределы его.
Болярин же посла на них рекою Волгою водными судами многое воинство и наидоша на них под Юрьевцом Поволским на острове, и побиша их до конца, а инии в Волге истопоша. Лисовской же не с великим числом воинства своего утече, понеже в тыя часы прилучися на брезе, а не на острове.
И возвратишася российстии вои в Нижний Нов град здравы со многим богатством молитвами и заступлением преподобнаго отца нашего Макария Желтоводскаго и Унженскаго чудотворца, понеже тогда воинство российское вси с великою верою моляхуся сему великому
(Л. 227 об.)
чудотворцу, а наипаче в сражении на вышереченнем острове.
